Для Кемеровской области и ее жителей, как и для многих соседей в Западной Сибири, 2018 год был богат на события, но не всегда хорошие. Смена губернатора, новый областной Совет депутатов, переименования, поиски точек роста и, конечно, «Зимняя вишня» — трагедия, которая разделила жизнь кузбассовцев на «до и после».
2018-й начался для кузбасского истеблишмента обсуждением неминуемости смены областной власти. Слабость Амана Тулеева и перезревший вопрос о необходимости обновления обсуждались всеми. В администрации президента уже была подготовлена операция «Преемник» для Кузбасса.
В конце февраля Кремль прислал в Кемерово совладельца угольной компании «Колмар» Сергея Цивилёва, занявшего позицию заместителя Тулеева по угольной промышленности. На осень планировались выборы в Совет народных депутатов Кемеровской области, по итогам которых Тулеев должен был стать председателем регионального парламента, а Цивилёв, к тому моменту освоившийся, стал бы врио губернатора. В марте все обо всем в общих чертах договорились. План был утвержден «на самом верху».
Но трагедия в торговом центре «Зимняя вишня» показала, насколько мы слабы и ничтожны. Неспособность предотвратить ее обнулила все то хорошее, что сделал любой кузбассовец в своей жизни до этого момента. Всем нам стало больно и стыдно.
Именно боль привела кемеровчан сначала к сгоревшей «Зимней вишне», а затем и на Площадь Советов. За 20 лет правления Тулеев приучил всех на подсознательном уровне думать: «Всё, что происходит в Кузбассе — заслуга Амана Гумировича!» И в этом случае этот принцип сработал против него. Мало кто сейчас вспомнит, но требование «Тулеева в отставку» появилось у горожан, стоящих на площади, не сразу.
Первое, чего все хотели — увидеть Амана Тулеева и получить от него объяснение по поводу произошедшей трагедии. Он всегда объяснялся с женами погибших горняков, родственниками жертв техногенных катастроф. В Кузбассе они не редкость. И часто находил те слова, которые так нужны. Но не в этот раз. Тулеев не только не вышел к людям, но и позволил себе оскорбительные эпитеты по отношению к ним во время совещания с президентом Владимиром Путиным, проходившем в здании, на пороге которого как раз и стояли протестующие. Боль мгновенно превратилась в гнев, и теперь уже ничто не могло спасти «народного губернатора» от отставки и народной же люстрации.
Именно возглавляя народные митинги, Тулеев и пришел к власти в Кузбассе в 1990-ых, и он как никто другой должен был помнить психологию толпы. Но не вспомнил или не хотел вспоминать. Или не верил, что это происходит с ним. Теперь это уже не так важно. В этот раз Аман Гумирович противопоставил себя кузбасовцам и проиграл.
По итогам самой страшной недели в истории Кузбасса, после всех митингов, протестов, приезда президента Путина, группы спасателей, а затем и следователей, в момент скорби, было принято решение о необходимости форсировать главное кадровое решение. Аман Тулеев объявил об отставке и попросил прощения у кузбассовцев (правда осознание своей вины придет к нему позже).
Следом за обращением уже экс-губернатора последовало выступление тогда еще очень чужого, но уже назначенного врио Сергея Цивилёва. Была в этот день примечательная деталь — это был последний день губернатора Тулеева. Все в Кузбассе и за его пределами говорили только об этом. Осознать то, что у Кемеровской области появился новый руководитель, никто не успел. Да и Цивилёв оказался неподготовленным к такому быстрому развитию событий. В итоге все это в стало проблемой всей первой половины апреля.
В областной администрации начался хаос, который моментально перекинулся на муниципалитеты. Врио губернатора не принимал решений, чтобы не наломать дров. Даже знакомство с делами и людьми было чрезмерно осторожным. Московские кураторы тоже были заняты исключительно последствиями «Зимней вишни», потому как к тому моменту трагедия стала уже общероссийской. В общем, пауза затянулась.
И этой паузой немедленно решил воспользоваться Аман Тулеев. К сожалению, опять сработала его неспособность вовремя остановиться. В момент всеобщей потери ориентиров экс-губернатор решил, что соглашение, по которому он должен стать председателем областного совета депутатов, еще в силе и недовыполнено. Виртуозная и моментальная реинкарнация Тулеева во власти удивила всех. Никто даже не успел опомниться, как он уже стал не только депутатом, но и главой парламента. Вся глупость произошедшего станет очевидна всем чуть позже.
Оправившись от шока, придя в себя и осознав все то, что на него свалилось, Цивилёв взялся за дело. В авральном режиме ему нужно было не только обеспечить стабилизацию очень нервной и эмоциональной обстановки в регионе, решить ряд важных экономических проблем, но и провести одновременно две кампании — свою и выборы нового Совета народных депутатов. Заминка на старте стоила ему тоже дорого — у врио появилась фронда в лице «нового» председателя областного совета. Тулеев уже начинал вовсю формировать команду на выборы.
Здесь Цивилёву на первом этапе помог его федеральный ресурс. Крупному бизнесу быстро объяснили, на чью сторону необходимо вставать и на кого ориентироваться. Ситуация олигарха Александра Щукина ярко показывала пример последствий принятия неправильных решений.
Весь силовой блок также был моментально отмобилизован в пользу врио. Процессы передислокации истеблишмента и смены вектора в элитах происходили столь же стремительно, сколь быстрым был блицкриг Тулеева в начале апреля. Добавила всем скорости информация о том, что «окно возможностей» принятия решений для всех, кто его еще не принял, ограничено. А «черные метки», выданные почти всем действующим депутатам облсовета, поддержавшим Тулеева, еще больше катализировали процесс. В итоге все влиятельные группы в регионе уже к июню присягнули на верность новому главе Кузбасса и даже стали соревноваться за его внимание.
Так немногочисленная группа поддержки экс-губернатора, состоящая в основном из тех, кого в команду Цивилёва не взяли (либо им мест не хватило, либо не успели), проиграла еще даже не начавшуюся войну и распалась. Новый губернатор стал полноправным хозяином региона.
К 1 июля, когда Аман Тулеев мог теоретически праздновать 21 год своего губернаторства, он окончательно осознал свое политическое одиночество. А в ночь с 1 на 2 июля произошел пожар в одной из церквей, построенных семьей Тулеевых. Храм рядом с ДК Шахтеров почти полностью сгорел, остались только стены. И этот пожар наконец-то отрезвил некогда «народного губернатора» (по-настоящему верующего) и вывел его из состояния аффекта, в котором находился каждый кемеровчанин после «Зимний вишни». У Амана Гумировича, к сожалению, этот процесс затянулся. Но хочется верить, что он теперь действительно осознал, за что он у всех просил прощения 1 апреля.
Момент, когда Цивилёв поверил в безграничность своих возможностей, сейчас не сможет с точностью назвать ни один, даже самый приближенный и осведомленный источник. Первые победы (социальные, экономические или политические) дались настолько легко, что у любого бы закружилась голова. Федеральный центр по привычке начал заливать эмоционально подорванный Кузбасс деньгами (правильнее будет сказать, обещаниями финансирования глобальных проектов).
Врио губернатора на тот момент был еще абсолютно не ограничен в раздаваемых обещаниях. Инвестиции в Шерегеш, культурные кластеры (для Кемерова — свой, для Новокузнецка — свой), достройка автобана до Ленинска-Кузнецкого, объездная дорога вокруг Кемерова, разные технопарки, в общем, чего только не было за этот год обещано, а кое-что и начало делаться.
Вместе с тем активно шло формирование «команды Цивилёва». В новый Совет народных депутатов кандидаты подбирались ювелирно, в ручном режиме. Спарринг-партнеров для врио тоже старались искать аккуратно. В общем — всё в лучших традициях Кузбасса.
Внешне же декларировались такие принципы: «Проведем первые честные выборы в Кемеровской области», «Сделаем Кузбасс №1 за Уралом», «Вдохнем в наш край новую жизнь», «Мы — особенные!», «У нас свой великий путь», и так далее. Причем, чем дальше все заходило, чем рьяней Цивилёв делал популистские заявления, тем больше он становился похож на человека, от которого хотел отмежеваться — на молодого Амана Тулеева.
Сам того не зная, новый губернатор начал делать шаги, от которых жители Кузбасса уже давно устали. Ругая публично глав муниципалитетов, разнося своих подчиненных по телевидению, занимая собой все информационное пространство, Цивилёв перестал быть для своих новых земляков загадкой. А ведь именно любопытство в первую очередь подтолкнуло всех в его объятия. Можно ли жить по-другому? И каким может быть новый, современный губернатор-технократ? Так и не попытавшись ответить на эти вопросы, Цивилёв начал превращаться в копию Тулеева.
Все второе полугодие Цивилёв старательно вживался в роль полного и абсолютного властителя Кузбасса. Отобрав все, что когда-то принадлежало Тулееву, он поддался соблазну начать активно использовать эти «трофеи». Для того, чтобы создать что-то новое, времени казалось недостаточно. Да и среда этому сопротивлялась.
Всем сразу бросилось в глаза то, насколько быстро главной бизнес-опорой Цивилёва стал холдинг СДС Михаила Федяева. Взаимоотношения между губернатором и СДС остались такие же теплые и тесные, как раньше. Поменялась только фамилия главы региона.
Та же история и с командой управленцев. Да, Цивилёв убрал самых-самых «тулеевских» из областной администрации, но для формирования «новой команды губернатора» стал использовать кадры все из тех же элитных групп Кузбасса, которые и раньше диктовали правила игры. Так называемые «мазикинские», «михайловские» и все те же «эсдээсовские» продолжили рулить уже новым губернатором. А приглашенные Цивилёвым немногочисленные внешние специалисты со временем приняли местные правила.
Электоральные риски также было решено купировать старыми тулеевскими методами. Для внешнего объяснения необходимости повышения угледобычи стали использоваться старые шаблоны пропаганды: «Кузбасс — угольное сердце России», «Кузбасский уголь согревает города» и тому подобные.
Так же раздавая автобусы и технику на Площади Советов в Кемерове, так же проводя бесконечные круглые столы и совещания по разного рода стратегиям развития, так же демонстрируя необъяснимое желание к разного рода переименованиям (мало кто заметил, что идея о переименовании аэропортов родилась летом, в Новокузнецке, когда Цивилёв предложил переименовать аэропорт Спиченково и присвоить ему имя Бориса Волынова), так же проведя выборы (обеспечивая себе фантастические на фоне остальных соседей 82%), говоря о не везде поставленных городских елках в момент, когда в Белогорске замерзают люди из-за порыва котельной, демонстрируя свою набожность, объявляя о создании скульптуры Святой Варвары вопреки воле людей (предшественник строил церкви), да, в конце концов, так же летая к Агафье Лыковой и выставляя это напоказ, Цивилёв окончательно стал «драконом», которого он так старательно побеждал еще каких-то полгода назад.
К концу 2018-го Сергей Цивилёв окончательно стал копией Тулеева. И разницу от смены лица власти кузбассовцы уже перестали ощущать. Поменялся только фасад здания и кое-какие декорации.
© 2024, «Новости на вечер». Все права защищены.
При копировании материалов открытая для поисковых систем гиперссылка на ukkbs.ru обязательна. * 
* XML, HTML