Корреспондент Тайги.инфо Маргарита Логинова специально для «Медиазоны» разобралась, как в России выглядит принуждение родителей к лечению собственных детей. Редакция частично перепечатывает материал под названием «„Беременную легко втянуть в СПИД-диссидентство“. Как государство борется за жизнь детей, чьи родители не верят в ВИЧ».
В августе 2018 года на стене сообщества «Движение против ВИЧ/СПИД» появился пост пользователя по имени Марк Кинев, который просил совета у сочувствующих (пунктуация исправлена):
«Здравствуйте, соратники! Мы не знаем, что делать, у кого искать защиты и где. В 2014 г. нашему полугодовалому ребенку вешают ярлык ВИЧ. Пить эту дрянь ваарт (антиретровирусную терапию — МЗ) мы отказались. И были как бы сняты с учeта в СЦ (СПИД-центре — МЗ). Но, как оказалось, про нас не забыли. Почти через три года СЦ подал на нас в суд. Что якобы ребeнку грозит смертельная опасность и нас, родителей, надо заставить давать ребeнку ваарт. Но им дело вернули. А ведь мы про них уже забыли почти, ребeнок рос здоровым, жизнерадостным все были счастливы. Хоть нам и пророчили спидологи, что мы не проживем и года, три года назад».
По словам Марка Кинева, у ребенка поднялась температура, и педиатр, зная диагноз, вызвала скорую помощь, чтобы отвезти его в инфекционную больницу. Жена Марка, поддавшись уговорам врачей, согласилась на АРВ-терапию для ребенка и три недели провела с ним в больнице, где «малыша травили ядохимикатами». Все это время Марк не знал, куда себя деть, и уже хотел «кидаться на врачей с автоматом». Он жалуется, что вслед за врачами интерес к семье проявили и опека с прокуратурой — родителей стали вызывать на беседы и угрожали отобранием ребенка в случае отказа лечить его.
В комментариях к записи Марка Кинева одни «соратники» осуждали его семью за сотрудничество со «спидологами», другие сочувствовали, а третьи желали здоровья и победы над «спидомразями».
«Заваривайте ребенку чабреца с шиповником в виде компота давайте каждый день, — писал один из комментаторов (пунктуация и орфография сохранены). — У меня отец таблетки вообще не пьет и нас троих без одной таблетки вырастил все по народному и своих детей я химией не кормлю и никому не дам. А вам терпения, сил и здравого рассудка жизнь ребенка в ваших руках это ваш ребенок всем врачам на него наплевать не он первый не он последний».
В личной переписке пользователь под именем Марк Кинев призвал корреспондента «Медиазоны» никогда не ходить в СПИД-центр: «Встанете на учет — и ваша жизнь превратится в ад». На вопрос о том, зачем врачам «убивать людей таблетками», Марк ответил, что так они зарабатывают деньги: «Для меня они фашисты, раз заставляют пить то, где один из побочных эффектов летальные исходы. А они дуру включают, удивленные глазки делают. Выбор за вами».
<…>
Новосибирская инфекционная больница №1 — самая старая в городе. В 1904 году это был холерный барак, в 2018-м она стала крупнейшим городским стационаром. Теплыми летними вечерами пациенты с кишечными и другими инфекциями прогуливаются по зеленым аллеям между корпусами больницы, сохранившими облик начала прошлого века. Поликлиника СПИД-центра переехала сюда не так давно — раньше она занимала маленькое помещение на другом берегу Оби, в нем было тесно, душно и довольно безнадежно. После переезда стало немного просторнее, хотя очереди бывают и сейчас, что неудивительно — в области было зарегистрировано больше 40 тысяч случаев ВИЧ.
Последние два года областной Минздрав пытается улучшить жизнь ВИЧ-позитивных новосибирцев. После серии пикетов за доступ к лечению в регионе больше нет длительных перебоев с таблетками, бюджетные деньги на профилактику получает профильное НКО, а Минсоцразвития задумалось о финансировании равных консультантов — людей, которые, будучи сами ВИЧ-положительными, помогают «новеньким» принять свой диагноз и жить с ним.
В августе 2018-го в новосибирский СПИД-центр пришли ВИЧ-положительные родители: мать — напористая, отец — тихий.
«Женщина пришла нападать. Она требовала от СПИД-центра справку о том, что у ее ребенка нет ВИЧ-инфекции и она сама здоровая, — вспоминает психолог Татьяна Сагидулина. — Пока она была беременная, то писала отказы от химиопрофилактики, отказалась от нее и в роддоме, ссылаясь на побочные эффекты от терапии. После родов она не приносила ребенка на обследование, чтобы у него можно было взять кровь на ВИЧ и посмотреть, передался ему вирус или нет. Нам она угрожала прокуратурой, довольно агрессивно высказывалась в адрес персонала».
У сотрудников центра долго не получалось наладить контакт с семьей, потому что мать искренне верила, что ВИЧ не существует. Она не собиралась лечиться сама и обследовать ребенка. Только после вмешательства прокуратуры, пригрозившей женщине санкциями вплоть до отобрания ребенка и лишения родительских прав, мама годовалой уже девочки хотя бы одна пришла в СПИД-центр. Правда, вела себя так агрессивно, что врачам пришлось вызвать охрану.
«Такие люди могут быть любящими родителями, — говорит Сагидулина. — Они заботятся о ребенке в меру своего понимания того, как должна вести себя любящая мать, а ее макают носом в то, что это не так. Мать искренне верит, что защищает ребенка от мирового заговора, поэтому в ней столько агрессии. Вероятно, после выявления диагноза ее никогда нормально не консультировали».
В их случае история закончилась относительно хорошо: запуганные давлением опеки и угрозой судебных разбирательств родители привели ребенка на обследование — ВИЧ у девочки не обнаружили. Есть надежда, что после долгих консультаций с врачами ее мать все-таки начнет принимать терапию.
Заведующая СПИД-центром Елена Фаст говорит, что подобных отрицающих ВИЧ родителей за последние пару лет в Новосибирской области были единицы, а алгоритм работы с ними знают все врачи.
«Любой медицинский работник, которому известно, что ребенок лишается права на медобслуживание, может обратиться в органы опеки или в прокуратуру, — рассказывает она. — В прошлом году в новосибирском перинатальном центре ВИЧ-положительная мать отказывалась во время беременности получать терапию, отказалась это делать во время родов, написала отказ от химиопрофилактики ребенку. Неонатологи сразу после родов сообщили об этом в органы опеки, и те написали в прокуратуру. В течение суток было принято решение об изъятии ребенка из семьи, потому что начинать химиопрофилактику новорожденному надо не позднее 72 часов с момента рождения. Пока анализы говорят о том, что он не инфицировался».
Похожим образом прокуратура отреагировала в Томске, там семью ВИЧ-отрицателей ограничили в родительских правах. В пресс-службе ведомства рассказали «Медиазоне», что прокурор Ленинского района инициировал отобрание ребенка у родителей еще в 2017 году, когда «узнал от учреждения здравоохранения о наличии реальной угрозы жизни малолетнего в связи с отказом родителей от оказания жизненно необходимой медицинской помощи». Он обратился в суд с иском об ограничении родителей в их правах.
«В ходе рассмотрения дела в суде была назначена и проведена комплексная судебно-медицинская экспертиза, которая подтвердила обоснованность доводов прокурора, — сообщает пресс-служба. — Суд требования прокурора удовлетворил, жалоба ответчиков не была удовлетворена. Решение вступило в законную силу. Благодаря принятым мерам реагирования ребенку была оказана необходимая медицинская помощь».
В прокуратуре отмечают, что в аналогичной ситуации с другой семьей в 2018 году идти в суд не понадобилось: «По результатам собеседования, проведенного органами опеки с матерью ребенка, последняя написала добровольное согласие на проведение необходимого лечения».
<…>
<…>
В апреле 2018 года Следственный комитет по Иркутской области рассказал, что расследует уголовное дело о причинении смерти по неосторожности (часть 1 статьи 109 УК): «В феврале 2018 года врачи Ивано-Матренинской больницы констатировали смерть четырехмесячной девочки в результате пневмоцистной пневмонии. Мать ребенка была ВИЧ-инфицированной и не принимала мер к собственному лечению и к лечению дочери». Дело передали в суд в ноябре, но процесс еще не окончен.
Почти одновременно о похожей истории сообщил красноярский СК: «В 2011 году в семье ВИЧ-инфицированных родителей родился мальчик, которого своевременно не обследовали на наличие тяжелого заболевания, так как родители ребенка заняли позицию уклонения от медицинской помощи. В 2013 году скончалась мать мальчика и законным представителем малолетнего стал его отец, но фактически его воспитанием занимались бабушка и тетя. В 2017 году ребенок тяжело заболел пневмонией и попал на лечение в одну из больниц города Красноярска, где врачи выяснили, что ребенок инфицирован ВИЧ, но даже после этого родственники не озаботились его серьезным лечением. В марте 2018 года мальчик скончался».
доводы СПИД-диссидентов могут звучать убедительно для неподготовленных людей
Сотрудница красноярского Следственного комитета Екатерина Мизурова раньше не встречалась с ВИЧ-отрицателями, да и о СПИДе знала «только в общих чертах». «В ходе опроса соседей выяснилось, что к семье, где проживал ребенок, претензий не было, они занимались воспитанием, обеспечивали его, но единственное — категорически отрицали наличие ВИЧ, — рассказывает она. — Со стороны участкового и инспектора по делам несовершеннолетних к семье претензий тоже не было, семья характеризовалась положительно. То, что случилось с ребенком, связано больше с мировоззрением людей, считающих, что данного заболевания не существует и нет необходимости его лечить. Они считают, что сделали для ребенка все».
Сама следовательница полагает, что доводы СПИД-диссидентов могут звучать убедительно для неподготовленных людей, но «личная обязанность родителей — лечение ребенка, если им говорят об этом врачи». «Я думаю, необходимо следовать тому, что говорят специалисты, а не искать самостоятельно в интернете статьи, что ВИЧ нет. Надеюсь, их мировоззрение изменится, но ребенка все равно не вернешь», — говорит Мизурова.
Расследование дела еще не закончено. Как поясняет Екатерина Мизурова, эксперты пришли к выводу, что бездействие родственников — не причина, а условие наступления смерти мальчика, так что не лечившему его отцу скорее всего будут предъявлены обвинения по статье 125 УК (оставление в опасности) или 156 УК (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего).
Самое известное дело ВИЧ-отрицателей, возбужденное по статье о причинении смерти по неосторожности и дошедшее до суда — история петербургского православного священника Георгия Сычева. Его приемная дочь Наташа умерла без терапии, ей было десять лет. Уголовное дело семьи Сычевых рассматривают в закрытом режиме с октября прошлого года, своей вины они не признают.
<…>
Редко кто радуется изъятию детей из семьи ВИЧ-отрицателей — обычно специалисты считают это злом, но злом необходимым. Администратор группы «СПИД-диссиденты и их дети» Кирилл, свою фамилию он уточнять не стал, говорит, что он и его единомышленники сообщают в региональные СПИД-центры, органы опеки и управления МВД о тех ВИЧ-отрицателях с детьми, личность и место жительства которых им удается «сдеанонить»:
«Но информация о судах всплывала редко, — сетует Кирилл. — И обычно отрицатели выходили сухими из воды. <…> Если ребенок не имеет проявлений болезни, хотя иммунитет у него уже сильно поражен, суд может счесть действия родителей законными. Тем не менее, сегодня мы уже наблюдаем суды о лишении родительских прав, если показанное лечение не применяется. Практика эта наносит вред самому ребенку, ведь он изымается из семьи».
Он говорит, что выступает скорее за ведение патронажа и сопровождения таких семей без изъятия ребенка. «Но если ставить во главу угла жизнь ребенка — изъятие сохранит ее, если все не трагически запущено, — замечает активист. — Повлиять же на профилактику при беременности, чтобы ребенок не получил ВИЧ, юридически невозможно, т.к. плод субъектом права не является. А взрослый человек волен убивать себя так, как ему вздумается».
Психолог новосибирского СПИД-центра Татьяна Сагидулина тоже сожалеет, что государству приходится работать с ВИЧ-отрицателями методом принуждения: «В данной ситуации применение силы — самый быстрый и простой метод: тряхануть, кулаком помахать, наказать, отобрать, лишить, посадить — из этого можно сделать пресс-повод или показательную казнь. На самом деле, есть другие методы, просто они более ресурсозатратные. Чтобы качественно провести человека с момента теста на ВИЧ до момента, пока он научится жить с этим заболеванием, нужно много времени».
<…>
© 2024, «Новости на вечер». Все права защищены.
При копировании материалов открытая для поисковых систем гиперссылка на ukkbs.ru обязательна. * 
* XML, HTML