Тайга.инфо публикует фрагменты из выступления Мариничева во время телеком-интенсива, организованного компанией «Триколор».
Пройдет несколько лет и мы с вами будем наблюдать, как интернет у каждого из нас будет свой. И мы даже не будем понимать, что он для нас уникальный. Уже сегодня поисковые машины для каждого из вас делают разную выдачу. Даже если вы сейчас вместе вобьете: «Хочу купить карандаш», то у вас будут абсолютно разные результаты по этой выдаче, и связаны они будут: с техническим устройством, его свойствами и характеристиками, с опытом взаимодействия с торговыми площадками (вашим личным), с размером вашего дохода потенциально, с местом расположения, с окружением, с софтом на вашем устройстве.
Все это — характеристики, которые идентифицируют вас. И именно это дает возможность персонифицировать для вас не только рекламную выдачу, но и фактически весь мир. И это дальше уже касается смыслов, непосредственно информации.
Одно дело — «куплю карандаш», и другое дело, когда вам в голову закладывается какая-то мысль о строении мира или о том, что из себя представляет социально-экономическая среда (или по другому — «страна»), то есть условия для пропаганды, условия для формирования личности и окружающего пространства становятся крайне высоки. Естественно, все государства задумываются и понимают угрозу для самих себя. И понимают, что мир дополненной реальности формируется технологическими компаниями, то есть провайдерами, телекомом, интернет-компаниями. Можно назвать как угодно — это все, по сути, одно и то же. Это те монстры, которые формируют экосистему на сегодняшний день. В России к ним относится даже Сбер теперь.
Как ведут себя государства? Ведут по-разному абсолютно. Но в мире существует четыре глобальных тренда на сегодня. Какой из них победит — никто не знает. Самые «краевые» эффекты — США и Китай. Китай декларировал, что все персональные данные, вся информация, которая генерируется китайцами и китайскими компаниями — это достояние государства. И никак иначе. Никто, никуда, никому. Все государево.
США — персональные данные, все, что генерируется, принадлежит человеку и только потом их компаниям. Европейский подход говорит о том, что да, персональные данные должны охраняться, компании должны о них заботиться. И есть Россия — несколько промежуточный вариант между китайской и американской моделью. Серьезнейшее государственное доминирование на интернет и все инфопространство, и при этом остается право у человека и защита интересов с точки зрения его персональных данных.
Когда я вам говорил, что все будет подключено к сети, я ни разу не шутил. Вы наверняка слышали про стандарт 5G сотовой связи. Кроме того, что это более быстрое, более современное соединение. Если вы захотите скачать какое-нибудь кино из интернета в HD-качестве, то у вас, даже на высокоскоростном домашнем интернете, уйдет минут 30 на то, чтоб его к себе на жесткий диск загрузить. Технология 5G позволяет сделать то же самое за 3 секунды.
Китай решил доминировать в этой технологии. И он реально подвинул всех. Что вызвало всплеск негатива в тех же самых Соединенных Штатах. И конкурентные войны с ограничением рынка. Американские президенты (и предыдущий, и текущий) «в одну дуду дуют» и говорят о том, что все тонкие техпроцессы теперь должны размещаться только на территории США.
Это говорит о том, что вся микропроцессорная техника ниже 5 нанометров (нм) теперь должна производиться не в Китае и на Тайване (как это до сегодняшнего дня происходит), а непосредственно на территории США. И передаваться никуда не должна. Под этим давлением компании строят и делают новый завод уже в США. Если у вас новый компьютер Apple или новый телефон iPhone, то знайте — в нем микропроцессор 5 нм. Все, что тоньше, на Тайване в ближайшей перспективе производиться не будет. Иными словами: фундаментальный переход от знания в прикладное применение будет происходить локально. Технологические войны дошли сегодня до пикового статуса.
Китай запускает в этом году цифровой юань. Что это значит для мира и для нас с вами? Мы еще не до конца понимаем, но я вам расскажу «на пальцах». Когда у вас есть ценность, которая необходима для того, чтобы в интернете вещей вещи общались между собой и взаимодействовали (то есть, проводили экономические сделки), то цифровой юань более чем радикально подходит для этого.
Вы купили домой принтер. С высокой долей вероятности он был произведен в Китае. Стоит у вас в России. И в принтере заканчиваются чернила. Что делает принтер? Он связывается с поставщиком расходных материалов, заказывает их, оплачивает их цифровым юанем, оплачивает логистическую компанию цифровым юанем и оплачивает человека, сервис-инженера, который должен это заменить. В определенный момент времени у вас появляется дома картридж, появляется человек, все меняет. И у вас никакого участия в этом процессе нет.
Что вам для этого нужно, чтобы всё это заработало? Вам для этого нужен просто цифровой юань. Вам нужно владеть активом, цифровым активом, и все. Выпустить в мир цифровой юань — это все равно, что мгновенно наполнить весь мир наличными юанями, разбросав их по миру.
Получается, что Китай с точки зрения цифрового империализма начинает доминировать практически над всеми странами, у которых слабая возможность сопротивляться этому. То есть это угроза национальным банковским системам — это угроза социально-экономическому укладу, привычному для нас всех, и это переформатирование структур экономики в цифровые империи. Соответственно, США не стоят на месте и делают то же самое. И для этих же абсолютно целей они будут вводить (в 2022—2023 году) цифровой доллар. Но до этого момента они занимаются технологическим сдерживанием Китая. Вполне возможно, что весной следующего года мы с вами увидим достаточно серьезные экономические войны между Китаем и США.
Смысл нейросетей заключается в том, что мы стоим на этапе нового технологического рывка, сравнимого с рывком, когда люди освоили паровые двигатели и двигатели внутреннего сгорания. То есть, мы до сегодняшнего дня умели заменять физический труд роботизированным трудом, усиливать многократно наши физические возможности, но нейросети позволяют сделать то же самое с мозгом: усилить многократно наши умственные возможности.
Поскольку нейросети обучаются на всей предложенной им выборке, то с точки зрения человека, эта выборка бесконечна. С точки зрения искусственного интеллекта, эта выборка — вся та выборка, которая существует в природе.
Нейросеть уже научилась делать в разы лучший и качественней диагноз и назначать курс лечения, чем это может сделать самый лучший врач-человек. Кроме того, случайным образом она научилась по рентгеновским снимкам легких различать цвет кожи человека. Она могла с точностью до 99% определить (условно): чернокожий человек или белый. Как она это делает? Мы не знаем. Потому, что никто не понял. Но она научилась. Это пример я вам привожу только потому, что бесконечная (с точки зрения человека) выборка и возможность находить закономерности, обучаться, может привести к совершенно неожиданным вещам.
В гонке вооружения сегодня, с точки зрения искусственного интеллекта, как ни странно, пальму первенства держит Китай. За ними следуют «ноздря в ноздрю» США. Россия на сегодняшний день (невзирая даже на наличие компании лидеров, которые занимаются и машинным зрением, и искусственным интеллектом) отстает от этого. Государственные программы, которые приняты недавно относительно развития искусственного интеллекта — это все очень хорошо, но не до конца понятно, как мы этот технологический рывок сделаем.
Государства поняли, что к словам Владимира Ленина: «почта, телеграф, телефон», теперь еще добавился и интернет. Не будет интернета — у нас не будет государственности. Об этом уже даже никто и не спорит — это факт. Поэтому, любому государству, как самостоятельной сущности, необходимо заботиться о своем здоровье, о самосохранности, о выживании. И государства, конечно же, берут под контроль интернет. Сначала берут его как физическую структуру.
Как, например, в России мы знаем о контроле за дата-центрами, точками обмена трафиком, маршрутами прохождения трафика — это все физика процесса. Но теперь государства «наступают на грабли» контроля и информационной сущности. И с этим сталкиваются все: и Россия (где законодательство может не такое жесткое, как в Китае, но одно из самых жестких), и Австралия (которая может быть «впереди планеты всей» с точки зрения регуляторики интернета по смыслам). И это, в принципе, для государства правильно. Но тактически, это меняет привычную структуру бытия.
Когда каждый человек, присутствующий в сети, будет идентифицирован как специфический объект и весь дополненный мир будет достроен исключительно для него, как для наблюдателя? Как дальше будут функционировать компании, государства, взаимосвязи между всеми этими субъектами и объектами внутри? Ответить никто не сможет однозначно.
Потому, что-то, о чем я вам говорил про жизнь всех поколений в одно и то же время в одном и том же пространстве, говорит нам о том, что реальный срок активной жизни человека 45 лет. Современный медийный мир (мир телекома) я бы начал отсчитывать с момента появления (условно) первого iPhone. 2008 год был, когда он появился.
© 2024, «Новости на вечер». Все права защищены.
При копировании материалов открытая для поисковых систем гиперссылка на ukkbs.ru обязательна. * 
* XML, HTML