«Русские немцы могут стать нашим связующим звеном». Потомок Екатерины II об отношениях с Европой

26.10.2018 23:16

Тайга.инфо публикует расшифровку некоторых фрагментов беседы принца с участниками форума в формате Public Talk.

— Для меня за эти два дня стали открытием Сибири. И это целый мир! Представьте себе, когда я собирался на этот форум, друзья в Германии спрашивали меня: «Куда ты едешь? В Сибирь? Как, в Сибирь? Что это такое?» В понимании многих немцев Сибирь остается неизвестной землей, terra incognita. И главным результатом для меня стали впечатления. Я увидел, как хороша Сибирь: она богата культурной жизнью, здесь блестящие деловые возможности. И, я думаю, об этом надо в Германии рассказывать больше.

— Очень интересно понять стереотипы, которые бытуют в европейских странах о Сибири, о России.

— Я бы это назвал не стереотипами, а скорее незнанием, невежеством. На самом деле, проблема серьезная. Большинство немцев не думают дальше Москвы и Санкт-Петербурга. Что там за Уралом? С одной стороны, они ничего об этом не знают. С другой стороны, тем больше их любопытство. И нужно использовать это любопытство, чтоб привлечь сюда туристов. Я уверен, что ваш регион может быть очень и очень привлекательным для путешественников из Германии.

— История наших отношений с Германией достаточно уникальна, многое переплетено в ней. С вашей точки зрения, на какой опыт мы сегодня можем опираться? И какие решения, основываясь на нем, принимать?

— Я думаю, что проблема как раз в том, что нас слишком многое объединяет. И позитивного опыта гораздо больше, чем негативных страниц в нашей истории. Сегодня мы живем в эпоху глобализации, в эпоху глобальных рынков. И нам, европейцам, тоже нужно думать глобально. Россия для нас должна распространяться и за пределы Уральских гор. Мы должны думать более широко, взаимодействовать с тем регионом, откуда мы импортируем наше минеральное сырье. И это тоже для многих немецких компаний неизвестная земля, неосвоенный рынок.

— В Германии, помимо общественной деятельности, вы занимаетесь еще и журналистикой.

— Я 55 лет в журналистике. И, в силу своего происхождения, так уж получается, я «запрограммирован» на исторические темы. То есть, активен как общественно-политический журналист, прежде всего. Представьте себе, на протяжении долгого времени до объединения Германии на частном телеканале RTL у меня была собственная передача, которая называлась «Голубая кровь обязывает». Мы делали репортажи про королевские семьи Европы, и у нас был очень большой рейтинг. Все глянцевые журналы очень живо интересовались жизнью королевских семей. Этой теме были посвящены до 80% обложек.

— Какой бы вопрос вы задали императрице Екатерине II, если бы у вас была возможность взять у нее интервью?

— Я бы попросил ее оценить нашу ситуацию и спросил бы совета: как можно выйти из нынешнего политического тупика? Мы живем в эпоху эмбарго, санкций. Что она могла бы посоветовать нам сегодня? Ведь это был тот человек, который создавал много связей между Россией и Германией.

— К чему вас обязывает титул сегодня? Насколько сильное обременение — быть принцем? Есть ли у вас семья, дети? Чему вы их учите, исходя из вашего высокого положения?

— После революции 1918 года не только в Германии, но и в других странах Европы, от титулов, как таковых, отказались. Аристократов лишили наследственных прав. То есть, по большому счету, для меня мой титул — это всего лишь строчка в паспорте. У меня в паспорте написано: «Принц фон Анхальт». Это часть моей фамилии по паспорту. Не больше и не меньше. И от этого я никуда не убегу. Не убегут от этого и мои дети.

В то же время, это нас ко многому обязывает: согласно немецкому законодательству, мы являемся публичными людьми. То есть, мы обязаны быть открыты обществу. Если обычный гражданин может спрятаться за аббревиатурой (когда пишут про человека в газете, то могут про него написать анонимно: «К кого-то убил»), то с человеком, который носит титул, это невозможно, нужно обязательно его имя указывать полностью. Это возлагает на нас определенную ответственность.

Члены моей семьи всегда окружены вниманием, им задают много вопросов. В том числе и после объединения Германии, когда у нас появилась возможность вернуться на родину предков в федеральную землю Саксония-Анхальт. Очень много вопросов посыпалось к моим детям: что они знают об этой земле. Но они ничего не знают, ведь они там не выросли. На этой территории очень много замков, которые имеют отношение к нашему роду, а ему более 1000 лет. Среди выходцев из него были правители Саксонии, маркграфы Бранденбурга.

— Я приехал из Алтая, и мой город был основан немцами. Туда приезжали горные инженеры, врачи, ученые. Это место, которое имеет богатую историю отношений с Германией. И мой вопрос: во время вашей следующей поездки по Сибири, не могли бы вы приехать немного южнее?

— Большое спасибо за приглашение! Я с удовольствием его приму. Я как раз начал влюбляться в Сибирь. Думаю, что такие семьи, как ваша, и являются тем связующим звеном между Германией и Россией. Это может быть одной из причин, которая поможет убедить моих немецких друзей в том, чтобы приехать в Сибирь.

Такие люди, как вы, — это кросскультурный элемент, для которых существуют две Родины. Вы и русские немцы, и немецкие русские. Хотя, в первую очередь, вас можно назвать русскими. И такой опыт, наличие таких людей, как вы, может стать очень важным фактором по привлечению туристов из Германии.

— Интересно ваше мнение о русской архитектуре. В частности, о сибирской. И еще: вы упомянули, что ваша семья владеет замками. В каком они состоянии? Кто их содержит? Есть ли доступ к ним туристам?

— У меня было не так много возможностей познакомиться именно с русской архитектурой. Она, как я понимаю, встречается в Центральной части России. Но, когда мы ездили в министерство культуры Новосибирской области, я обратил на некоторые деревянные дома. Считаю, вам очень важно сохранить это наследие.

У нас в Германии есть другие, печальные, примеры. Франкфурт был очень сильно разбомблен в годы войны. И после бомбежки центр города застроили современными зданиями, появились панельные дома, современная архитектура. Но затем панельные дома снесли, а исторический центр восстановили заново. И люди к нему потянулись.

Источник