Три десятилетия назад в этот день жизнь поколения, рожденного в середине 70-х, разделилась на “до” и “после”. В автокатастрофе на рижской трассе погиб лидер группы “Кино” Виктор Цой. Его песни звучали дома у всех советских школьников и подростков — кассеты переписывали сотни раз, тексты песен хранили в специальных тетрадках и заучивались наизусть. Именно в этот момент русский рок приобрел своего первого и последнего настоящего героя.
Творческий путь Цоя — история короткая, но невероятно яркая. Молодой ленинградский музыкант, он вместе с приятелем Алексеем Рыбиным начал сочинять песни, которые понравились старожилам ленинградского рок-клуба Майку Науменко и Борису Гребенщикову. Последний помог дуэту “Кино” записать первую пластинку “45” (45 минут — продолжительность звучания одной стороны стандартной аудиокассеты).
Его узнали и в Москве — один из первых концертов “Кино” в столице организовал поэт Алексей Дидуров, лидер московской контркультуры. Сохранились и запись, и фото этого выступления, где Цою и Рыбину подыгрывал критик Артемий Троицкий, колотивший в ритм по барабанной тарелке.
Потом Рыбин уходит, в составе появляется басист “Аквариума” Александр Титов, за барабанами — стильный художник Георгий Густав Гурьянов, а на гитаре играет Юрий Каспарян.
“Кино” превращается в наших “новых модников”. Цой внимательно следит за тем, что происходит в зарубежной музыке: Simple Minds, Joy Division — вот его герои. Вместе с Гурьяновым и Каспаряном они придумывают визуальный и музыкальный образ группы. “Это должно звучать современно и модно!” — девиз обновленного “Кино”. Вскоре группа действительно становится своеобразной иконой стиля — во всяком случае, так современно в русском роке не звучал никто.
Титова, которому было сложно совмещать игру в двух группах, заменил Игорь Тихомиров, и именно этот состав группы считается золотым. О них говорят все чаще, концертов все больше, а Цой явно перерастает роль фронтмена и автора песен.
Его замечают кинематографисты — в “Ассе” Сергея Соловьева он играет самого себя. Цой в финале поет перед огромной толпой программную песню “Перемен”, гимн поколения 80-х: вокруг бушует перестройка и прежние уклады трещат по швам. Впрочем, сам он, человек с совершенно сардоническим чувством юмора, отказывается примерять роль “рупора поколения” — а на многочисленные вопросы о том, чему же посвящена песня “Перемен!”, без тени улыбки отвечает, что она на самом деле о школьных переменах.
Ему предлагают новые роли в кино: в фильме Рашида Нугманова “Игла” он исполнил храброго Моро, героя, вступающего в схватку с наркомафией ради спасения любимой.
Ну а в жизни группы возникает продюсер Юрий Айзеншпис, обладавший воистину звериным чутьем на перспективную музыку. Он раскручивает “Кино” по всем канонам мирового шоу-бизнеса: большие туры с мощной рекламной поддержкой, публикации во всех советских СМИ, даже в женском журнале “Работница”! Цой участвует в самой популярной телепередаче позднего СССР — во “Взгляде”.
Группа едет за границу: альбом “Последний герой” сводится в Париже, Цой и Каспарян посещают США (Юрий женился на знаменитой Джоанне Стингрей, которая активно продвигает “красную волну” отечественного рока в Америке), Цой, хорошо знавший английский, сам переводит песни “Кино” — словом, группа находится буквально в шаге от выхода на мировой музыкальный рынок.
Да и в СССР Айзеншпис творит чудеса: добился, чтобы во время концерта на стадионе “Лужники” в июне 1990-го в олимпийской чаше впервые с 1980-го зажгли огонь. Эффект невероятный, “Кино” и Цой — абсолютные герои поколения.
Виктору эта слава, с одной стороны, льстит, с другой, конечно же, давит: вместе с Каспаряном они отправляются в отпуск под Юрмалу, где пишут новые песни, которые должны послужить основой для будущего альбома. Но увы — этот альбом станет для Виктора Цоя посмертным.
Тем роковым утром он отправился на рыбалку, которая была одним из его хобби (а еще он писал картины и обожал вырезать из дерева маленькие смешные нэцке). Сына Александра по счастливой случайности с собой не взял.
Что случилось тогда на дороге, не узнает, увы, никто. То ли не справился с управлением “Москвича”, то ли от усталости заснул за рулем в ранний час. Но на повороте машина Цоя вылетела на встречную полосу и столкнулась с икарусом — Виктор погиб на месте, в автобусе никто не пострадал.
Обстоятельства смерти мгновенно обросли слухами. Кто-то говорил, что он слушал в машине песни для нового альбома и отвлекся, переворачивая кассету в магнитоле (это не так — запись увез из Латвии Каспарян за несколько дней до того). Некоторые предполагали, что таинственные убийцы специально испортили тормоза (это опровергла экспертиза). Не обошлось и без конспирологии — была версия, что Цой сымитировал собственную смерть, а на самом деле — удалился от внимания толпы поклонников.
Его строчки — простые, четкие, афористичные — были понятны и близки всем: от школьников до академиков. Мелодии песен, которые можно было легко наиграть на гитаре, сразу подхватывали. Модное звучание, безусловно, привлекало ценителей музыки. Ну и ореол быстрой и неожиданной гибели — на взлете творчества, в расцвете таланта. “Черный альбом”, который музыканты “Кино” завершили без Цоя, стал одной из самых продаваемых пластинок в стране.
Эти песни и сейчас звучат на радио, концерты показывают по телевидению, молодежь знает и любит “Кино”. О Цое снимают фильмы. “Лето” Кирилла Серебренникова весьма критично восприняли все, кто хоть недолго, но знал живого Цоя. Скоро премьера драмы Алексея Учителя “Цой” — о судьбе водителя икаруса и первых днях после гибели Виктора. Иными словами, Цой бронзовеет — и из живого, яркого, многогранного человека превращается в памятник самому себе.
Сын Виктора, Александр, занимающийся наследием отца, придумал удивительный проект: трое участников “Кино” — Александр Титов, Юрий Каспарян и Игорь Тихомиров (Георгий Гурьянов, к сожалению, умер от рака несколько лет назад) — уже этой осенью снова выйдут на сцену. Вернется в живое звучание и отреставрированный голос Виктора Цоя — это явно станет одним из главных музыкальных событий не самого простого для шоу-бизнеса года.
Впрочем, что бы подумал об этом сам Виктор Цой, можно только догадываться. Полагаю, на собственную невероятную посмертную славу он вполне бы мог отреагировать очередной точной и едкой шуткой. Которую, как и его песни, поклонники мгновенно бы растащили на афоризмы. Источник