Ведущий юрисконсульт Анастасия Лучникова работала в компании «ЗапСибУголь», которой владел Александр Щукин. Ее руководителем была юрист Евгения Шохирева, также деятельность Лучниковой курировал замгендиректора Геннадий Вернигор.
В июле 2016 года Шохирева и Вернигор вызвали Лучникову к себе в кабинет: замгендиректора хотел узнать, как можно переоформить акции «ЗапСибУгля». О чем тогда шла речь и что значит «переоформить акции», юрисконсульт уточнить не смогла.
«Нам дали устав „Разреза Инского“ — посмотреть, есть ли там какие ограничения при продаже акций третьим лицам», — объяснила суду Лучникова.
После изучения устава она занялась подготовкой проекта решения о входе третьего лица в состав управляющей компании «Кузнецкий уголь». Кто порекомендовал выбрать «Кузнецкий уголь», Лучникова не смогла пояснить.
— А «Разрез Инской» здесь при чем? — спросила прокурор.
— Я так понимаю, что Цыганков как раз-таки являлся одним из акционеров [«Инского»], — пояснила юрисконсульт.
От Шохиревой Лучникова получила паспортные данные бизнесмена Антона Цыганкова и сведения о сумме, вносимой в качестве уставного капитала — 200−250 тысяч рублей. Подготовленный проект решения юрисконсульт отправила своему руководителю.
— У кого вы взяли паспортные данные, когда обратились ко мне с вопросом: «Кто будет третьим лицом?» К кому я сказал обратиться? — спросил подсудимый Вернигор.
— Геннадий Иванович, я не знаю, кто дал. Может, Шохирева. Я таких деталей не помню уже, — ответила Лучникова.
В день подготовки документации Лучникова видела Цыганкова, но с ним не общалась — на тот момент она даже не знала, кто это. «Завели мужчину, он сел на стульчик, сказали: „Пусть у вас человек посидит“. Даже не представили его», — вспомнила на суде юрист.
— В каком он был состоянии? Не был напуган? — спросила защита Александра Щукина.
— Я не оценивала состояние, я занималась работой. Человек просто заинтересованно занимался планшетом, — ответила свидетель.
В ходе слушания Вернигор попросил зачитать ранние показания Лучниковой, сославшись на противоречия в ее словах, но прокурор возразила. Выслушав мнение подсудимого, суд согласился с обвинением и отказал в ходатайстве.
Июльский рабочий день замглавы СУ СК по Кузбассу Алексея Ткача как обычно начинался с оперативного совещания — иногда на такие встречи приходили начальники отделов.
Ткач знал о проблемах «Разреза Инской»: уголовное дело было возбуждено из-за невыплаты зарплаты. Изначально им занимался следственный отдел Беловского района, но затем материалы передали во 2-й отдел кемеровского СК (отдел по расследованию особо важных дел против госвласти в сфере экономики — прим. Тайги.инфо). Вопросы по возбужденным делам сотрудники обычно обсуждали не на совещаниях, а в индивидуальном порядке. Замглавы управления не получал указаний сверху по этому делу.
Он не вспомнил на суде, когда точно дело поступило во 2-й отдел, но, как заметил сам, внимание к «Разрезу» было «приковано изначально» из-за народных волнений. О них Ткач узнал из СМИ и на рабочих совещаниях.
— Вам что-то известно о событиях 8 июля на разрезе? — спросило обвинение.
— Конкретно 8 июля комментировать не могу, — сказал Ткач.
— О том, что там было типа забастовки…
— Была забастовка, я озвучил уже это, но когда [именно], не могу пояснить.
Ответы Ткача на вопросы обвинения, как правило, сводились к коротким «Не могу пояснить» и «Не могу комментировать». Он ничего не знал о планах задержать «собственника или акционера [Цыганкова]» для расследования, по крайней мере, таких указаний он не получал. Свою задачу на тот момент Ткач определял так: «Установить лицо виновное в невыплате зарплаты».
— Фамилия Цыганков вам о чем-нибудь говорит? — начала прокурор.
— Конечно, говорит, — ответил свидетель.
— О чем?
— Как о чем? У меня была очная ставка с Цыганковым, мы общались. До очной ставки у нас была встреча.
— А в связи с чем вы общались с ним, если не курировали это дело? — спросила Ткача сторона обвинения.
— Второй отдел находился под моим контролем: я знал, что расследование стоит на контроле у его руководителя [Сергея Крюкова], — объяснил он.
Следователь, по его словам, знал, что Цыганков — «виновное лицо» в невыплате зарплаты. Акционера доставили в следственное управление как подозреваемого.
— [Цыганков] задержан-то в качестве кого был? В качестве собственника? — уточнило обвинение.
— В качестве подозреваемого! При чем здесь собственник? 91-я статья УПК [об основаниях для задержания] не говорит, какое лицо задерживается — собственник или не собственник. И лично я его не задерживал, — в какой-то момент вышел из себя Ткач.
12 июля 2016 года Цыганкова доставили к следователю Артемию Шевелеву — что происходило дальше, замглавы СУ СК не знал. Заметив, что дверь в кабинете Шевелева открыта, Ткач зашел, представился и увидел Цыганкова и еще двух сотрудников СК — бизнесмен выглядел спокойным.
В кабинете состоялся разговор, где Ткач порекомендовал Цыганкову «по возможности» погасить все задолженности, потому что невыплата зарплат вызвала «особый ажиотаж» и находится на контроле у главы СК Бастрыкина.
— Диалог состоялся такой, — начал пересказ суду Ткач. — «Учитывая, что в текущее время тяжелая экономическая ситуация невыплата зарплат…»
— [Тяжелая] в стране или на предприятии? — перебил его судья Вялов.
— На предприятии. Ну, в стране тоже тяжелая.
— Я поэтому и уточняю.
— Весь разговор составлял несколько секунд. Десятых секунд.
— Давайте минуту. Десятые секунд — это прямо «Формула-1» какая-то, — усмехнулся суд.
В свою очередь, Цыганков, по словам Ткача, пообещал «принять все возможные меры».
Еще встреча с Цыганковым у Ткача состоялась как раз перед «перекрестным опросом в рамках проведения следственной проверки». Разговор проходил в подразделении ФСБ: акционер, по словам Ткача, не был напуган.
— Цыганков воспринял наш разговор 12 июля и мое присутствие как угрозу, — рассказал о причинах опроса свидетель.
— Угрозу чего? — уточнила защита.
— Он не пояснил.
По рассматриваемому уголовному делу Ткач проходил в качестве свидетеля, был на допросах, но с материалами проверки не знакомился. 30 ноября 2017 года он узнал об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении себя — до этого замглавы был объектом доследственной проверки — по какой статье, Ткач не вспомнил. Согласно постановлению об отказе, следствие не нашло состава преступления по ст. 286 УК РФ (злоупотребление полномочиями) в его действиях.
— В ходе проверки вы слышали версию [Цыганкова] по поводу 12 июля, когда вы зашли в кабинет [Шевелева]. Цыганков лгал или неверно трактовал события? — спросила защита Александра Щукина.
— Полагаю, неверно трактовал. Лжи не было, — ответил Ткач.
— Как утверждал Цыганков, вы говорили: «Если ты откажешься от сделки, то у тебя будут проблемы». Вы говорили это?
— В этой части [он] лгал.
На суде Алексей Ткач опознал своих коллег по СК — Сергея Калинкина, Артемия Шевелева, Сергея Крюкова — и сотрудников кемеровской администрации — Елену Троицкую и Алексея Иванова.
Троицкую и вице-губернатора Иванова Ткач в здании следственного комитета 12 июля, в день задержания Цыганкова, не видел. Однако обвинение нашло противоречия в этих показаниях: на предварительном следствии замглавы управления говорил, что Троицкая и Иванов все-таки находились в СК.
«Я знаю, что они были там. В тот день [12 июля] я их не видел, но постфактум узнал [перед допросом], что они были», — попытался объяснить Ткач.
Суд огласил протокол допроса о событиях 12 июля. Согласно ранее данным показаниям, Ткач знал, что к руководителю следственного управления Сергею Калинкину приходили замгубернатор Иванов и глава департамента по координации правоохранительных органов Троицкая, но с какой целью — неизвестно.
«Я решил поздороваться с указанными людьми и пошел в кабинет руководителя. Зашел, поздоровался и ушел. Позднее я узнал, что Иванов ходил в кабинет к Шевелеву, где общался с задержанным [Цыганковым]», — рассказывал на допросе Ткач. Какого-либо отношения к этой встрече он, по своим словам, не имел.
В отношении Цыганкова было возбуждено дело по ст. 145.1 (невыплата зарплаты) и ст. 201 УК РФ, о возбуждении дела по второй статье Ткач ничего не знал, Сергей Крюков ничего не сообщал.
Суд, заметив противоречия в словах, зачитал показания замглавы управления СК на следствии. Выяснилось, что Крюков докладывал Ткачу о деле по ст. 201 УК РФ на «Разрезе Инской» в отношении собственника — кого именно, глава 2-го отдела не указывал.
«Крюков информировал меня, что планируется задержать кого-то из собственников разреза. Калинкин держал это дело на личном контроле. Я сказал Крюкову, что, если есть основания для задержания, то нужно принимать такие решения», — говорил тогда на следствии Ткач.
— Алексей, а вам вообще известно, в чем обвиняются подсудимые? — спросил адвокат Гречко.
— В вымогательстве и превышении полномочий, — ответил Ткач.
— Цыганков высказывал вам жалобы, что к нему поступают требования об отчуждении акций под угрозой помещения под стражу?
— Ни одной жалобы, — заверил замглавы управления.
© 2024, «Новости на вечер». Все права защищены.
При копировании материалов открытая для поисковых систем гиперссылка на ukkbs.ru обязательна. * 
* XML, HTML