Полпервого ночи. Закрытое метро. Вход — строго по спискам у охранников. Только 100 человек (приглашенных или успевших зарегистрироваться за неделю до начала).
Изначально перформанс «Предел» погрузил зрителей в эксклюзивный контекст. Собравшихся, многие из которых явно давно в последний раз спускались в подземку, со скоростью от силы 15 км/ч везет уставший за день вагон. Маршрут: станция «Сибирская» — станция «Гарина Михайловского», конечная. Кто-то из многочисленных представителей мэрии шутит: «А я сразу сказал: хорошая идея собрать все руководство вместе и взорвать». Настроение было задорным почти у всех, несмотря на поздний час.
Директор Первого театра Юлия Чурилова захотела сделать «Предел» еще в начале 2019 года: оттолкнуться от пространства метро и в коллаборации с мэрией создать уникальное событие ко Дню театра. По техническим причинам проект пришлось перенести с марта на декабрь. Авторы нынешней версии — режиссеры Сергей Чехов, Полина Кардымон и арт-группа presidiomodelo (Евгений Лемешонок, Владимир Бочаров, Денис Франк).
«Предел» — конечная станция, провокация зрительских ощущений в привычном городском пространстве метро, которое сейчас в наших глазах может стать «произведением искусства». «Не ждите спектакля-представления, где актеры что-то показывают, а зрители — смотрят», — говорилось в анонсе.
В центре пустынной станции стоит микрофон, в который авторы зачитывают, как они сами это называют, «метропоэзию». Начиная с простого перечисления окружающей среды («мраморных колонн 34, на лавках 8 заклепок, 4 люка»), они, расхаживая взад-вперёд по станции, уткнувшись в телефон, прямо на ходу дописывали новые «подземные стихи», основанные на своих ощущениях.
«Меня зовут вагон, и люди в нем молчат».
Зрители свободно бродят по станции. Кто-то разглядывает надписи на мраморных колоннах, на которые раньше не обращали внимание, кто-то вздрагивает от звука прибывающего поезда (саунд-дизайном занималась арт-группа presidiomodelo), кто-то вслушивается в тексты, которые авторы продолжают по очереди зачитывать в микрофон.
«Мне нравится сама эта ситуация, что мы все как будто застряли в метро и не можем из него выйти», — замечает актриса «Глобуса» Арина Литвиненко. «Что у нас пляшут-поют, вагоны-музеи открывают мы еще вроде привыкли, а здесь совсем что-то непонятное», — говорят скучающие в сторонке работники метро.
«Вообще метро — это такое пространство, которое все мы воспринимаем как утилитарное, — считает театральный критик и куратор Ника Пархомовская. — Ты ничего здесь не делаешь, кроме передвижения из точки, А в точку Б. А внутри перформанса мы внезапно остановились и огляделись вокруг. То же со звуком: обычно любой звук здесь заглушается, коммуникация почти невозможна, здесь же на звуке наоборот поставлен акцент. Но мне хочется больше интерактива: поспать я могу и на конвенциональном спектакле, но, придя сюда, в такое специфическое пространство, я не понимаю, почему меня не вовлекают в действие. По-моему, было бы уместным разгерметизировать спектакль, придумать какую-то игру со зрителями».
Будто по сценарию как раз после этих слов Ники к микрофону все чаще стали подходить сторонние зрители, чтобы прочитать навеянные мраморным пространством строки.
«Изначально казалось, что это четко прописанное событие: и по тексту, и по всей обстановке, — рассказывает одна из самых активных зрительниц Ксения Марамзина. — Потом я стала замечать слишком большие пробелы между текстами авторов спектакля и подумала: кажется, надо что-то делать, не просто ведь я пришла сюда послушать и походить по станции несколько часов подряд. Я вычленила алгоритм написания текста, который изначально был у ребят: сначала они записывали то, что видели вокруг, затем выдергивали куски текстов друг у друга, а я начала примешивать к этому и какие-то свои ощущения».
Получилось примерно следующее:
«стекло
глаза
стекло
смех
в метро самый некрасивый свет
но в метро самые красивые люди
человек напротив читает книгу
что-то из романтиков
кажется
станция одна, а стороны
разные»
«Это какая-то новая форма диалога со зрителем и пространством — через поэзию. Когда стирается граница между авторами и зрителями. Особенно в метро, где все всегда кажутся друг другу чужими», — добавляет Ксения.
Через два часа станция значительно опустела. Все надписи на колоннах прочитаны, все «метростихи» рассказаны, все пошли спать.
«Нам с соавторами сразу стало понятно, что просто делать здесь театр как-то грустно. Вот когда ты еще спустишься в метро ночью? И когда у тебя будет возможность походить по этой станции и рассмотреть ее? — отмечает один из авторов „Предела“ Сергей Чехов. — Думая над „Пределом“, мы много говорили про субъективное восприятие чего угодно. Мы никаким образом не претендуем на создание произведения искусства — задача была конкретная, связанная с попыткой сформулировать какой-то опыт, в котором ты вдруг видишь, что обычные вещи, все что угодно вообще вокруг, при определенном ракурсе работают по-разному: ты можешь относиться к метро утилитарно, а можешь вдруг осознать его как набор артефактов, что оно обладает не только служебными свойствами, но и теми, которыми ты наделяешь его сам — в меру своего культурного кода, воспитания и того, как у тебя сложились нейронные связи. В идеале то, что происходило, каждый должен был воспринимать индивидуально. Либо не воспринимать, и это тоже норма, в этом нет проблемы».
Поэтому авторы принципиально отошли от ограничений, привычных для театра: «Выключите телефоны, не болтайте, сядьте и тихо смотрите».
Текст Олега Циплакова
© 2024, «Новости на вечер». Все права защищены.
При копировании материалов открытая для поисковых систем гиперссылка на ukkbs.ru обязательна. * 
* XML, HTML