Тайга.инфо: Мемориальный музей «Следственная тюрьма НКВД» в Томске известен на всю Сибирь. Насколько мы понимаем, его судьба сейчас не вполне ясна. Что происходит?
—Он известен не только в Томске, он важен для всей страны, как и все музеи подобного типа — музеи памяти. Наша страна была усыпана лагерями. В 1937−38 годах появилось огромное количество расстрельных полигонов, где-то они выявлены, где-то нет. И в Томске тюрьму НКВД и подвальчик, где она находилась, удалось превратить в музей, он стал точкой притяжения огромного количества людей, которые занимаются этой темой и чувствуют необходимость разобраться в ХХ веке. Очевидно, что наша страна подошла сейчас к тому, что мы начинаем в этом разбираться.
В России принята Концепция государственной политики по увековечиванию памяти жертв политических репрессий, она утверждена Правительством и указом президента развивается до 2024 года. В 2017 году в День памяти жертв политических репрессий в центре Москвы был установлен монумент «Стена скорби». И в своем выступлении Путин сказал, что мы не должны забывать репрессии. Свидетельства репрессий должны быть сохранены. И если здание имеет отношение к этому травмирующему опыту, оно, безусловно, должно стать музеем. С томской «Следственной тюрьмой НКВД» сложна юридическая сторона вопроса. Часть здания принадлежит Сбербанку, а часть здания, где располагается музей, находится в частной собственности, и собственник вправе свою часть здания, где развернута экспозиция, продать. Сейчас складываются такие обстоятельства, что именно эту часть здания нужно продать.
Тайга.инфо: А собственник как относится к музею?
— Собственник изначально дал помещение музею безвозмездно, это его гражданская позиция. Руководитель музея Василий Ханевич всегда это отмечает, благодарит его. Это, на самом деле, не так часто встречающийся поступок, когда собственник недвижимости передает ее в безвозмездное пользование. Но, судя по всему, собственник сейчас находится в такой ситуации, что ему необходимо перевести это сотрудничество в какую-то другую форму. Например, это помещение можно сделать собственностью региона, и тогда музей полноценно развернется.
Сотрудники музея — это люди, которые не только хранят и экспонируют свидетельства, они записывают интервью, проводят исследовательскую работу, публикуют результаты своих исследований. У них мощный сайт, аккумулирующий информацию. Музей помогает людям искать информацию о репрессированных родственниках. Это место и помощи, и осознания памяти — то есть как раз концепция государственной политики в действии.
Тайга.инфо: Томские власти как относятся к этой ситуации? Если они не купят или не арендуют помещение, судьба музея будет неясна?
— Судьба музея в подвешенном состоянии не так давно. 12 марта в Томске состоится выездное заседание межведомственной рабочей группы, которая отвечает за реализацию концепции государственной политики. Один из вопросов — как раз судьба музея. Я надеюсь, мы придем к решению, чтобы музей остался на своем месте.
Тайга.инфо: Какие варианты финансирования музея возможны, на ваш взгляд? Областной бюджет, фонды?
— Это может быть софинансирование: с одной стороны — государственное, региональное, с другой — Фонд «Увековечивания памяти жертв политических репрессий». Этот же фонд собирал средства на памятник в Москве и является одной из ключевых организаций, которая реализует концепцию: аккумулирует средства, частные и корпоративные пожертвования именно на подобные проекты: создание музеев, центров памяти, приведение в порядок лагерных кладбищ, массовых захоронений.
Музей помогает людям искать информацию о репрессированных родственниках. Это место и помощи, и осознания памяти
Я думаю, мы должны просто сесть за стол переговоров и найти оптимальную форму, как из этого подвешенного состояния прийти к нормальному цивилизованному решению. Чтобы «Следственная тюрьма НКВД» стала полноценным городским музеем, который должен быть модернизирован и технически, и информационно. Там, по идее, должно быть еще некоторое перерождение.
Тайга.инфо: Несмотря на то, что есть позиция президента, государственная концепция сохранения памяти о репрессированных, отношение к репрессиям неоднородно в обществе. Далеко не все считают, что эту историю нужно помнить и сохранять.
—Такие высказывания мы неоднократно слышали. Но слова президента нельзя трактовать двояко, и государственная позиция однозначно сформулирована. Здесь, мне кажется, вопрос коммуникации, чтобы эти слова были услышаны, поняты региональными властями. И для этого, собственно, существуют рабочие группы. Заседания рабочей группы проходят в разных регионах, мы обсуждаем конкретные проекты или дела, которые нужно сделать, чтобы концепция заработала. Направления работы четко сформулированы и утверждены.
Тайга.инфо: В дни работы выездной комиссии в Томске открывается выставка, посвященная Евфросинии Керсновской. Что это за героиня, какой будет экспозиция?
— Евфросиния Керсновская — женщина с фантастическим опытом. Она пережила заключение в лагере и побег как раз по Томской области. По тайге она в общей сложности пробежала около 1,5 тыс. километров. После этого побега ее поймали и приговорили к смертной казни, однако позже смертную казнь заменили на 10 лет лишения свободы. Уже после Томска она была отправлена в Норильск, в лагерь, там работала в шахте. Я сейчас пунктиром обозначаю, это даже не вехи — это набросок ее жизненного пути. То, от чего умирали здоровые мужчины, что она видела и сама испытала — все это она смогла запомнить, записать и зарисовать в тетрадях. Это можно сравнить с комиксом. В хронологическом порядке ее тетради рассказывают о мирной жизни, аресте, допросе, лагере, побеге. Уже было издано несколько книг с ее иллюстрациями и описанием. У нас в постоянной экспозиции тоже представлены ее работы.
Выставка, которая откроется в Томске — это факсимильные копии ее тетрадей. Можно будет взять их и полистать одну за другой. Также мы представим документальный проект «Путь» по мотивам ее воспоминаний. Съемочной группе фильма удалось встретиться с потомками тех людей, которые описаны в книгах Евфросинии Антоновны. Записи интервью, движение по маршруту побега — это все станет основой для фильма. Первая часть съемок прошла летом. Результатом съемочных экспедиций станет, с одной стороны, фильм про побег, следовавший ее маршрутом по Томской области. С другой стороны, мои коллеги познакомились с людьми, которые эту память хранят и являются сотрудниками небольших музеев Томской области. И таким региональным музеям наш Музей истории ГУЛАГа готов помогать, а Фонд памяти готов специально для них проводить семинары в Москве.
Тайга.инфо: Людям в регионах обычно не занимать энтузиазма, но не хватает денег и ресурсов на проекты.
— На самом деле, у нас существует Ассоциация российских музеев памяти, которая объединяет музейщиков со всей страны. И руководитель «Следственной тюрьмы НКВД» Василий Ханевич с первых дней учреждения этой ассоциации является ее активным участником. Каждый год со всей страны члены Ассоциации музеев памяти встречаются в Москве, задается общая тема семинара, которая волнует всех.
результат 70-летней работы пропагандисткой репрессивной машины
В прошлом году на семинаре в Санкт-Петербурге мы освещали две темы: как рассказывать историю репрессий детям и как работать с местами массовых захоронений, поскольку они находятся на всей территории всей страны, и в разных регионах есть разный опыт по мемореализации пустырей, где закопаны тысячи наших сограждан.
Тайга.инфо: Вы сказали о детях. А как, действительно, заинтересовать детей, как преподать им эту историю большой национальной травмы? Есть ли хорошие технологии?
—Разные есть программы, и мы, анализируя этот опыт, разрабатывали и в прошлом году презентовали «Урок памяти». Его можно скачать на сайте нашего музея. В Москве есть такая система — Московская электронная школа, и «Урок памяти» загружен в эту систему. В этом уроке есть методические пособия, рекомендации, конкретные задания, видеоинтервью — все разработано музейными педагогами, методистами, психологами и уже опробовано на большом количестве школ, как московских, так и в регионах. Буквально 23 февраля такой урок прошел в Республике Ингушетия. Там 23 февраля —День памяти: 75 лет назад была тотальная депортация ингушей.
Московские учителя уже работают с этим уроком даже без какого-либо нашего участия, потому что он появляется в их внутренней образовательной системе. Потом они приходят к нам в музей, чтобы провести занятие в экспозиции. Мне кажется, это хороший пример. Я помню, как нас водили на экскурсии — это было не всегда на пользу. Здорово было, что мы просто выходили из школы в какое-то другое пространство, но, когда постоянно одергивают «тихо, сиди слушай», не запоминаешь, что тебе рассказывают. А когда учитель начинает занятие в школе, и дети приходят в музей подготовленные — это замечательно. В музее помимо экспозиции есть образовательные пространства, в которых продолжается этот урок. То есть это уже отработанная технология, которая будет массово использована в Москве и дальше станет частью образовательного процесса в нашей стране.
Тайга.инфо: Не приходилось сталкиваться с позицией, что детей от этой информации нужно ограждать?
— Есть и такая позиция: «все было правильно, репрессии — это нормально, ничего страшного не было, зато мы получили то-то и то-то…» Но нужно понимать, что это результат 70-летней работы пропагандисткой репрессивной машины. Это нужно просто преодолеть. Преодолевается это специальными программами, которые прописаны в Концепции государственной политики по увековечиванию памяти жертв политических репрессий. И сохранение музея «Следственная тюрьма НКВД» в Томске — важная часть этой работы, в том числе с молодежью.
© 2024, «Новости на вечер». Все права защищены.
При копировании материалов открытая для поисковых систем гиперссылка на ukkbs.ru обязательна. * 
* XML, HTML